3 Неделя
Понедельник
Лиза и Харлампий пошли за Бимом, а сзади раздался звук биты, сбивающей цель, и радостный возглас. Навстречу Лизе, улыбаясь, шел ее отец. Он был именно таким, каким она его запомнила. От неожиданности девушка остановилась, и не знала, как реагировать.
Весь коридор, весь перекресток заполнился фигурами людей. Каждый шел за небольшим светящимся символом. У кого-то это был крест, у кого-то – звезда у кого-то – полумесяц.
– Лиза-подлиза! – приблизившись, отец ее назвал также, как называл в детстве, желая подразнить.
– Что ты здесь делаешь? – задала Лиза довольно странный вопрос.
– Мы все здесь ждали этого момента, – мужчина кивнул в сторону других людей, которые приостановились и с интересом разглядывали девушку.
– И куда вы идете?
– Нас ведет религия, которую мы исповедовали.
– Ты же не особенно был верующим.
– Оказалось, достаточно соблюдать ритуалы некоторые и ходить в церковь иногда, чтобы появилась метка, по которой тебя найдут и покажут дорогу, когда придет время. Как сейчас.
Отец провел по своей груди и на ней проявился тот же символ, тот же крест за которым он шел.
– А у меня такого нет, – сказала Лиза и немного надулась.
Присутствие отца странным образом заставило девушку вести себя, как и при его жизни, когда она была маленькой девочкой.
– Тебе еще рано с нами. Я вообще удивлен, что ты здесь гуляешь. Мы таких встречаем не часто. Я тобой горжусь, но пока ты должна идти своим путем.
Отец и остальные продолжили движение ведомые своими крестиками, словно навигаторами. Сходство с навигатором усиливал еще и тот факт, что периодически раздавался голос, рекомендующий повернуть налево или направо. Среди людей мелькнула и фигура Михаила, но возможно это Лизе показалось.
Ермаков молча повел Лизу далее, а девушка все еще оборачивалась и смотрела вслед отцу. Бим пробежал мимо низкой двери, которую уже обнюхивал, не придавая ей значение, но Лизу она заинтересовала.
– Почему ты около нее остановилась? Ты разгадала загадку?
– Просто интересно. Может быть она не заперта?
– Не знаю.
Девушка только коснулась ручки – дверь легко и бесшумно открылась, словно приглашая войти. Пса не нужно было уговаривать, а за ним последовали Лиза и Харлампий. И оказались в круглой комнате с одинаковыми дверями. Впустившая их дверца за ними закрылась и сразу исчезла – назад дороги не было.
– Куда теперь?
– Это ты должна решить?
– Так они же одинаковые? – ответила вопросом на вопрос девушка, имея ввиду оставшиеся в комнате двери.
– Просто выбери.
– За ними тоже все одинаково? – спросила Лиза
– Нет. За одной из них – твой мир, в который ты можешь вернуться.
– А по очереди нельзя попробовать?
– Нет.
Лиза взялась за голову, она была в полном замешательстве.
– Бим ищи! – крикнула девушка.
Но пес бегал от двери к двери, не отдавая предпочтение ни одной из них.
– Я не умею выбирать просто так, – опять пожаловалась Лиза
– Сосредоточься и удерживай в голове все варианты, все двери.
– Я не буду. У меня не получится.
Лиза и Харлампий медленно ходили по комнате. Девушка сложила руки и насупилась, после встречи с отцом она еще не полностью вышла из образа пятилетней девочки. И вдруг ее осенило.
– Это комната с дверьми, – громко и четко сказала Лиза.
И тут же двери превратились в окна, к каждому из которых была приставлена табуретка. Изменение были существенным, но в принципе ничего не меняло – проблема выбора осталась, только теперь между окнами.
– Это комната с окнами!
Окна исчезли, а в полу появились люки, на которые принялся лаять Бим.
– Это комната с люками!
Появился стол с одинаковыми яблоками.
– А это что? – спросила Лиза, переводя дух.
– Нужно выбрать одно из них, видимо, — предположил Харлампий.
Лиза продолжала описывать окружающее в надежде, что возникнет понятная ситуация, без необходимости выбирать – скажем, одна дверь или одно яблоко. Но при всех внешних изменениях необходимость выбора оставалась. Чего только не было: поезда, самолеты, один космический корабль, вершина горы, 7 верблюдов в пустыне, разные предметы и даже щенки. И в конце концов, они оказались на маленьком круглом острове. Пес осторожно обнюхивал семь больших и совершенно одинаковых камня.
– Хорошо, как мне выбирать? – сдалась Лиза.
– Не торопись. Представь все варианты. Прочувствуй мировое сомнение.
Лиза постаралась успокоиться и сделать то, что ей говорил Харлампий. И тут она заметила, что островок постепенно погружается в воду, что конечно не очень успокаивало.
Девушка пыталась выбрать, но не могла. Однако внезапно она вспомнила, что делала до встречи с Харлампием – она засыпала. И вспомнила, откуда она его знает, вернее его литературного двойника, как раз перед сном она читала Тихий Дон. Видимо, что-то изменилось в ней, потому что Бим и Ермаков переглянулись.
– Про вас … я читала. – она посмотрела сначала на Харлампия, затем на собаку. – А ты умер.
Пес тявкнул. Остров стал растворяться, превращаясь в туман. И уже в тумане прозвучал голос Харлампия Ермакова.
– Вот ты и нашла выход.
***
Лиза проснулась. И это было чуть ли не первое ее пробуждения, когда явь казалась более фантастической, чем сновидение. Вспомнив страхи последних дней, девушка резко села в постели и приказала включиться новостям, до последнего надеясь, что паника, посеянная двойниками – тоже сон.
Но напряженные голоса дикторов и испуганные лица людей из показанных сюжетов вернули ее в тот кошмар, в который превратился этот, казалось бы, привычный и предсказуемый мир. Показали панику в китайском супермаркете, когда смерть посетителя привела к тому, что люди начали убегать от двойников, которых оказалось достаточно много, и даже стали бить непрошенных гостей палками. Конечно, удары не причиняли никакого вреда призрачным созданиям, и даже не нарушали их невозмутимости.
Двойников становилось все больше. Религиозные общины усиленно молились и совершали разнообразные, уже забытые, ритуалы и молебны, которые приберегли на крайний случай – на конец света.
Снизу раздался голос мамы Лизы: «Я сейчас поднимусь, ты только не пугайся!».
И конечно, девушка сразу испугалась. А когда она услышала какие-то странные звуки, помимо маминых шагов, то уже была уверена, что маму сопровождает жуткий двойник, даже забыв о том, что они бесшумны.
В дверном проеме появилась мама, которая, отпустив поводок, впустила в комнату пушистую пружинку. Щенок бигля влетел в комнату, заскочил на кровать и принялся облизывать Лизу. Девушка чуть не заплакала от облегчения и умиления.
– Соня попросила присмотреть за ним, пока она будет жить с родителями.
– А что …. у них … – Лиза подбирала слова, чтобы назвать двойников.
– Да … у обоих, – женщина на мгновение сделала грустное лицо, с которым принято говорить о неизлечимых болезнях, но снова заулыбалась, глядя на играющую с щенком дочь.
– К собачьему лотку он приучен, можно не выгуливать, – уже из коридора крикнула Лизе мама.
Девушка отпустила щенка, который принялся изучать новую для него комнату, и продолжила смотреть новости.
В социальные сети попадало все больше и больше видео, на которых двойники входили в тело хозяина и сразу возносились, оставляя труп. Многие стали говорить о том, что двойник – душа человека, которую стало видно. Некоторые утверждали, что причины каждой смерти остались естественными, и двойники ведут себя так, как им и положено вести, когда их хозяин умирает. Но паники эти рассуждения не уменьшали. И в этом сложно винить напуганных людей. Одно дело рассуждать, а другое – видеть смерть, причину которой так легко приписать поведению двойника. Повезло, если можете смеяться над суевериями, предрассудками и теориями заговора – значит вас никогда не накрывала волна животного страха, легко разрушающая карточный домик любого логичного построения.
– Пойдем в школу завтра? – спросила Лиза щенка, который решив, что его хотят успокоить, начал усиленно грызть тапок.
Девушка сбросила в чат с друзьями вопрос, и на него с мелодичным звоном посыпались ответы.
– Пойдем, – утвердительно произнесла Лиза. – Конец света концом света, а тест – по расписанию.
Щенок затащил тапок на кровать и продолжил его жевать, косясь на девушку.
Вторник
В кабинете математики Клим стоял у интерактивной стены с формулами и графиками. Света и Лиза сидели за столами напротив, Михаил тоже присутствовал, но удаленно – поэтому его голова возвышалась над одним из столов в виде голограммы. Константин Кириллович с отсутствующим видом бродил по кабинету, пока Гунара разбиралась с устройством стола.
– В основе любых знаний лежат положения, которые невозможно доказать и которые часто считаются очевидными, – как-то слишком громко говорил Клим.
Сами занятия по школьным предметам в основном проводились онлайн, в небольших группах, формируемых автоматически по всей стране, по результатам установочных тестов и по индивидуальным личным качествам. Эффективность обучения в таких группах гораздо выше, чем в случайно набираемых классах, поэтому времени на занятия с преподавателями тратилось меньше, чем в школах старого образца. Остальное время обучающие сами изучали материал, обсуждая их с учебными ботами, или играли в учебных интерактивных виртуальных мирах, используя очки дополненной реальности. В школу же ходили или чтобы сдать экзамены, или ради участия в каких-либо проектах, или же для приобретения опыта презентаций, вроде той, которую сейчас проводил Клим.
– Аксиомы? – громко спросила Света, словно стараясь, чтобы ее услышали и в коридоре.
– Да, – продолжил Клим. – Например, аксиома о том, что через две точки всегда можно провести прямую.
– Но это же очевидно, – сказала Лиза, глядя на пару точек, появившихся на стене, и проведенную через них линию.
– В том-то все и дело, – ответил юноша.
– И зачем они вообще тогда?
– Аксиомы – это порталы, – пришел на помощь математик, в отличие от других, совершенно не повышая голос. – Если сосредоточиться на них, то можно ощутить границу, за которой начинаются другие миры.
Людмила Ивановна задержалась у неплотно закрытой двери в математический кабинет, когда увидела, что в него зашли Константин Кириллович, их новая учительница физкультуры, и несколько старшеклассников. Она вспомнила, что дочь ей говорила про математика и Лизу. Председатель родительского комитета не то чтобы подслушивала, а просто очень медленно шла мимо двери, которая не была плотно закрыта. Со стороны это почти неотличимо было от того, как если бы она тихо подкралась и остановилась. Ученики громко обсуждали что-то из математики, а потом заговорил Константин Кириллович, но его не было слышно, и женщина наклонилась к двери.
– Мама! – тихо, но укоризненно сказала Даша, незаметно подошедшая сзади.
Людмила Ивановна махнула рукой, приглашая следовать за ней, и быстро пошла по коридору.
– Знаешь, – сказала она Даше, когда уже достаточно отошла от кабинета, – они там что-то говорили про другие миры. Уж не секта ли это какая-нибудь?
– Мама! – опять осуждающе воскликнула Даша, но уже громче.
– Чего «мама»? Я постоянно в сводке Министерства читаю о сектах в школах. И все потому, что недоглядели. А тем более сейчас, когда все пророки и бесноватые повылазили. Ты поспрашивай у Лизы, чем они там занимаются.
– Самой интересно, – улыбнулась Даша и стукнула по-армейски каблуками. – Разрешите идти?
– Покушай сходи.
– Хорошо, – Даша повернулась и оставила мать в ее вечных заботах о школе, которых особенно прибавилось после эпатажной смерти Директора.
Клим и остальные подождали, когда стихнут шаги в коридоре. Света спросила:
– Может закрыть двери?
– Тогда я должна буду включить видеозапись, и официально информировать о начале занятия в этом кабинете, – произнес сверху голос Антонины Васильевны.
– Как вы вырвались из дома? – спросила голова Михаила.
– Маме главное, чтобы у меня двойника не было, – сказала Лиза. – А когда я в школе – ей даже спокойней.
– Моим родителям тоже, – сказала Света, и уже обращаясь к потолку, то есть к Антонине Васильевне. – А разве вы не можете закрыть двери и не включать запись?
– Могу, но понадобится подчищать множество отчетов, чтобы это не всплыло при проверке. Лучше я вас опять предупрежу, если кто-то будет подслушивать.
– Я не могу до сих пор поверить, что Директор умер у нас на глазах, – сказала Лиза.
– Точно – поддержал Михаил. – Словно это все еще шоу какое-то.
– Я даже и подумать не мог, что такое возможно .. я бы тогда постарался … – сбивчиво проговорил Клим и продолжил рисовать геометрические чертежи на стене.
– Представить, и этого бы не произошло? – спросила Света.
– Да, попробовал бы.
– Вряд ли, – опять вмешался в разговор математик. – Это не произойдет только в тот конкретный момент, который ты себе представляешь и данным конкретным способом. Смерть не является частью этого мира. Ты не можешь ее представить и предотвратить вообще.
– Понятно.
– Как твоя мама? – спросила Лиза у Миши.
– Нормально уже. Молится. Батюшка наш сказал, что это та же душа, но которая стала видимой.
– Если они действительно станут видимыми у всех, то нам с математиком вашим придется искать другую работу, – сказала Гунара, закончив свои эксперименты с регулировкой парты, и присоединяясь к разговору.
– Почему? – поинтересовалась Света.
– Мы будем единственными здесь без двойников. Кстати, очень неудобное устройство – эти ваши парты. Более-менее сносно на них можно только сидеть.
– И все-таки, что сейчас происходит? – задал Михаил, интересующий всех вопрос.
И все ближе подошли к его голове.
– Без Кантариона здесь не обошлось, – уверено заявила Гунара.
– Скорее всего, – подтвердил Константин Кириллович. – Портал Самой Средней Школы стал очень нестабильным, кто только сюда не лезет. Я только за эти два дня отвадил от нас дюжину разных сущностей.
– Они чувствуют слабость мира и лезут к нам, как муравьи в прошлый раз? – спросил Клим.
– Да, похоже на то, – немного подумав, ответил Константин Кириллович.
– А как узнать наверняка, что происходит?
– Вы можете узнать больше в Желтом мире.
– Нужно туда отправиться? – неуверенно спросила Лиза, которой страшно было даже об этом подумать.
– Да, – кратко ответил математик.
– Ну, не знаю, – в неуверенности протянула девушка.
– А я бы хотела попробовать, – сказала Света.
– И я, – подхватила голова Михаила, – или из дома нельзя?
– Пока у тебя недостаточно для этого сил, – ответил Константин Кириллович. – Хотя Лиза смогла попасть в Мир Духов через двойника. Можно попробовать использовать их как порталы.
– Я рассказывала, – напомнила Лиза.
– Да, я пробовал, – с досадой произнес Михаил, – но не получается. Только спать хочется.
Все засмеялись.
– Я должен остаться, нельзя оставлять Самую Среднюю Школу сейчас, – сказал Константин Кириллович, – Клим и Лиза, вы уже можете путешествовать самостоятельно, хотя и разными способами. Поэтому отправитесь в Желтый мир по отдельности.
– Одни? – спросил Клим.
– Да, – пояснил математик. – Вы оба были в том мире. Держите его в сознании, и этот образ приведет вас к нему, как навигатор.
– Я не умею сама, – запротестовала Лиза.
– И я не уверен, что смогу, – поддержал ее опасения Клим.
– Значит, самое время научиться, – раздался голос Антонины Васильевны. – Потому что скоро здесь будет много народу.
Константин Кириллович внимательно осмотрел Лизу, немного смутив ее.
– Ты точно уже путешествовала. Тебе достаточно вспомнить, как ты это делала. А вот для Клима такое дальнее самостоятельное путешествие будет действительно первым.
– Что я должен сделать? – спросил юноша.
– Сосредоточься на любой математической аксиоме и попробуй проникнуть за нее.
Клим честно пробовал пялиться на доску, на две точки, на проведенную через них прямую. Но ничего не получалось.
– Я так не могу, мне нужно подумать, – сказал Клим и отошел в угол класса.
– Подумай, – согласился Константин Кириллович. – А мы пока отправим Лизу.
– Я не умею, – повторила та.
– Совсем недавно ты самостоятельно совершила такой прыжок. Вспомни.
– Да, нет же.
– Из сновидения.
– А … точно.
– Вспомни, что ты тогда сделала.
– Да, ничего особенного.
Лиза встала и прикрыла глаза.
Тем временем Клим, тоже закрыв глаза, что-то стал чувствовать, углубляясь в постижение выбранной аксиомы. Мир стал немного более размытым, и разговор товарищей теперь слышался как бы издалека. Все сейчас смотрели на Лизу, и только Света иногда бросала в сторону Клима быстрые взгляды.
– Не получается, – сказала Лиза и открыла глаза.
– Попробуй расслабиться, – произнес Михаил, тоном опытного тренера, что только немного разозлило девушку.
– Соберись, как пальцы в кулаке, – присоединилась к группе советчиков Гунара.
– Почувствуй себя невесомым облаком, – добавил Константин Кириллович.
– Прочно врасти ногами в пол, – продолжала Гунара, которая имела свой опыт подобных путешествий.
– Ощути пустоту, – сказал кто-то.
Лиза снова закрыла глаза, пытаясь разобраться в противоречивых инструкциях. Математик посмотрел на всех и показал руками что-то похожее на весы или качели: когда опускалась одна его рука – поднималась другая, и наоборот. Света и голова Михаила, кажется, поняли этот жест и заговорщицки переглянулись. Снова посыпались советы.
– Представь, как тяжесть наполняет все тело.
– Словно пушинка взлетай над землей.
– Руки сами поднимаются вверх.
– Почувствуй абсолютную неподвижность.
– … как будто тянешься к одной светлой точке…
– …. словно вокруг тебя свет…
– … абсолютная темнота и теплый живой свет…
– … жар …
– … холод …
– … будто в длинном коридоре …
– … в закрытой комнате …
– … словно вокруг тебя никого нет …
– … множество людей, но до них тебе нет дела …
– … ты контролируешь каждого и растворяешься в них …
– … словно вокруг тебя совершенно одинаковые зайцы, и ты должна выбрать одного из них, – сказала Гунара.
Внезапно, на зайцах, произошло то, чего все добивались, но чего никто не ожидал, кроме математика и Гунары. Лиза исчезла. Без всяких спецэффектов, даже как-то буднично, словно в магазин отправилась.
– Клим! – воскликнула Света.
Все посмотрели в угол класса, где сидел Клим, и где сейчас уже никого не было.
– Где они? – вырвалось у Михаила.
– Где конкретно сказать трудно, но надеюсь, они найдут дорогу в Желтый мир, – ответил Константин Кириллович.
– А обратно они найдут дорогу? – спросила Света.
– Посмотрим.
– Внимание, к нам – гость! – произнесла Антонина Васильевна.
Даша решилась все-таки и теперь шла к кабинету математики. За ней открывались другие кабинеты и из них выходили учащиеся, наполняя коридоры шумом. Начиналась перемена.
Когда она заглянула в кабинет, голова Михаила разговаривала со Светой, которая наигранно смеялась, математик что-то чертил на стене, а Гунара двигала парты. Все посмотрели на Дашу.
– Миша, Я Лизу ищу, не знаешь где она? – немного растеряно спросила Даша. Мало того, что ее подруги здесь не оказалось, так тут еще Света, судя по всему, заигрывает с Михаилом.
– Откуда мне знать, – слишком быстро ответил Миша, лишь подтверждая эти подозрения.
Так наиграно девушки смеются, только если хотят понравиться, а парни так отвечают, если хотят показать, что им нет дела до бывшей подружки. Пожав плечами, немного озадаченная Даша вышла из кабинета.
В тот момент, когда Клим понял, что выбранная им аксиома вовсе не является очевидной, класс исчез. Сознание юноши парило в пространстве, не чувствуя никакой силы. Вокруг него кружились шары. Трудно было судить о расстояниях и размерах. Но было ощущение, что шары – большие и массивные, как планеты. Клим поднял голову и увидел, что на него движется, увеличиваясь в размерах, один из них. Словно он, Клим, падал головой вниз на одну из планет. Внезапно, как будто сговорившись, другие шары стали двигаться в том же направлении и с той же скоростью, что и он сам. Теперь, возникло ощущение, что это он неподвижен, а шар-планета несется на него. Хотя никаких сил по-прежнему не чувствовалось.
Приближающийся огромный шар имел голубоватый цвет и был покрыт темными пятнами, что усиливало сходство с планетой. Клим начал крутиться вокруг него. Затем и шар-планета закрутился, и с той же скоростью вращения, и юноша словно завис над одним местом. Время, казалось, тоже остановилось. Юношу озарила догадка о природе гравитационной силы, и одновременно он отчетливо вспомнил кабинет в школе, и все что там происходило, и для чего он здесь. Он подумал о Желтом мире и сразу в нем оказался.
Лиза же, как только вспомнила состояние неопределенности и выбора, сразу осознала себя в мире своих сновидений «по понедельникам». Хотя и не сразу это поняла. Она смотрела на долину, по которой уже ходила, покрытую большими шарами одуванчиками несколько сверху. Она была на той самой смотровой площадке, которую видела ранее на вершине возвышающегося кургана. Отсюда долина походила на большой муравейник. Люди стекались в потоки и собирались в большие группы, каждая около своей возвышенности.
Лиза обернулась, услышав знакомое цоканье лап. К ней подбежал Бим, но вел он себя как-то осторожно. Пес прижал голову к земле и заискивающе крутил хвостом, словно не зная, как понимать изменения, которые чувствовал в своей любимой хозяйке. Девушка, действительно ощущала себя по-другому, не так, как когда здесь была ранее. Лиза нагнулась погладить собаку.
– Я тебя помню, – произнесла она, вслушиваясь в свой голос, который тоже немного изменился. – Я плакала, когда ты умер.
Лиза случайно посмотрела на свою левую ладонь – она тускло светилась желтым светом. Девушка осознала главное отличие этого посещения от предыдущих. В этот раз она отчетливо помнила все, что касалось ее жизни в земном мире. И ее тело здесь было уже более осязаемым и плотным. Не было необходимости дергать себя за палец – она точно знала, что находится в сновидении, также как и то, что находится здесь в своем физическом теле. И она помнила, для чего она здесь – они с Климом должны попасть в Желтый мир. Девушка выпрямилась, закрыла глаза, подумала о желтых детях и исчезла. Бим, казалось, ничуть не удивился. Он сел и стал рассматривать движение потоков людей внизу.
***
Лиза и Клим очутились на поляне желтого леса. Они улыбнулись друг другу, как будто давно не виделись и стали оглядываться. Лес был достаточно причудливым, но все-таки в нем угадывались силуэты деревьев и растений, которые были неподвижны, тогда как все остальное то появлялось, то исчезало. Так существо, подобное кролику, появилось на поляне и сразу исчезло. Причем выглядело это так, будто выскочил он из одной пространственной дыры и, сделав несколько прыжков, исчез в другой. Также пролетали мимо и птицы, словно выхваченные на лету из другого мира, на несколько секунд, в который сразу возвращались. Иногда мимо них пробегали только уши или пролетали только хвосты. Обычно эти создания не обращали на молодых людей никакого внимания. Однако появилась собачья голова, которая понюхала их и тоже исчезла.
– Где мы? – спросила Лиза.
– В Желтом мире.
– Тогда он был другой.
– Тогда мы были в особом месте, что-то вроде проекции нашего мира на этот, – Клим немного пошевелился, сделав несколько шагов, словно разминая ноги. – А теперь мы в самом Желтом мире, причем в своих материальных телах.
– А это что? – Лиза показала рукой на появившуюся и исчезнувшую птицу, и тоже сделала несколько шагов.
– Возможно, в этом мире на одно измерение больше, чем в нашем. Поэтому лучше нам не двигаться.
– Вот именно! – раздался девичий голос.
Перед ними появились две Девочки, которых они помнили. Они тоже были не такие, как тогда, но это были они. По возрасту можно было сказать сейчас, что они младше Лизы и Клима. Но кто знает, как у них считается возраст? Одеты они были в желтые платья, такие же, какие носят Девочки их возраста, в земном мире.
– Они не такие, как тогда, – сказала Первая Девочка, имея ввиду что сейчас они меньше похожи на насекомых.
– Но это точно они, – ответила Вторая.
Клим подошел ближе к Лизе, как бы защищая ее.
– Только стойте на одном месте, – попросила одна из Девочек.
Мимо них пробежала собака, голову которой они только что видели.
– Бим, Бим – позвала Первая.
– Он тоже Бим? – удивилась Лиза.
– То, что вы видите, это интерпретация вашего сознания, которое неизвестное ему заменяет известным. Мы, наверное, и одеты по вашей моде, – улыбнулась Вторая.
Девочки переглянулись и сделали что-то вроде реверанса.
– А сейчас мы показали приветственный жест, принятый очень давно в нашем мире, и вы, наверняка, увидели аналогичный устаревший жест, свойственный вашей культуре.
– Да, – признался Клим.
– Как вам удается посещать нас? – спросила Первая Девочка.
– Не знаю, – честно призналась Лиза.
– В любом случае, в своем мире вы, наверное, большие авторитеты.
– Не сказала бы, – покачала головой Лиза.
– В очень узком кругу, – улыбнулся Клим.
Из пустоты выскочил сначала кролик, а за ним та же собака, и оба снова исчезли.
– И что вас привело к нам? – спросила Первая Девочка.
– У нас опять творятся странные вещи, – сказал юноша. – Знаете ли вы что-нибудь об этом?
– Это по желанию Кантариона происходит.
– Мы так и думали! – воскликнула Лиза.
– Но разве, когда вы вырастаете, у вас не пропадают желания? – спросил Клим.
– Пропадают, но Кантарион подчинил себе сознание Северала, нашего ровесника, который еще не лишился желаний и эмоций.
– А еще он подчинил себе и сознание Данталиона, во время слияния, свидетелями которого вы были.
– Поэтому у него сейчас эмоциональность подростка и сила двух взрослых богов.
– Вы действительно – боги? – спросила Лиза.
– Для вас – да, – продолжили объяснение Девочки.
– Наш мир на один уровень выше вашего.
– У нас на одно измерение больше чем у вас.
– Но и над нами есть высшие миры.
– И не один.
– А, что творится с нашим? – вернулась к главному вопросу Лиза.
– Кантарион, создавая заново ваш мир, сделал его копией предыдущего, но менее стабильным, – сказала Первая.
– Каждый мир питается и управляется множеством сознаний одновременно, – продолжила Вторая. – И людей, и богов.
– Но в вашем новом мире влияние обычных людей выше, чем в предыдущем, поэтому он стал нестабильным.
– Мы стали богами? – спросила Лиза.
– В некоторой степени – да. У вас участились парные случаи?
– Да.
– Осознания людей слишком слабы, поэтому используют готовые шаблоны и модели ситуаций.
– Но у меня … все наоборот всегда было, – сказал Клим. – Стоило что-нибудь представить и этого не происходило никогда.
– Однообразие миров – результат влияния слабых осознаний. Чем уровень осознаний выше – тем выше энтропия и больше разнообразия, – сказала Первая.
– Ты – димеург, – опять продолжила Вторая. Ты еще будешь создавать и миры, и ситуации, но пока твоей силы достаточно только на увеличение неопределенности и энтропии. Поэтому твои воображаемые ситуации никогда не повторяются.
– А я кто? – спросила Лиза.
– Ты – сталкер. И ты сможешь свободно перемещаться между мирами.
– А остальные? – продолжала спрашивать девушка.
– Все, в той или иной степени – или сталкеры, или димеурги. Но вы – особенная парочка.
Девочки озорно рассмеялись, а Лиза с Климом смущенно переглянулись.
– Вы не замечали, насколько вы разные по способностям, хотя и похожи физически? Как две крайности одного и того же.
– А почему, если проговорить ситуацию, то парных случаев не возникает? – захотел сменить тему разговора Клим.
– Слова – очень мощный инструмент, как создания, так и фиксации мира.
– Если проще, то чем больше вы говорите, тем меньше чудесного, нарушающего привычное положение дел, случается. Поэтому, когда люди что-то описывают вслух, жизнь становится обычной. Хотя и обычный мир – лишь один из возможных фантастических миров, созданный словами.
– Тебе уже случалось управлять законами своего мира? – спросила у юноши Первая Девочка.
– Нет. А так можно?
– Да, сейчас в вашем мире, если кто-то поймет причину того или иного закона, то сможет им и управлять, сможет творить чудеса, – пояснила Вторая.
– Но только до тех пор, пока он сам или кто-то другой не проговорит это открытие вслух. Тогда чудо исчезнет.
– А как нам быть с нашими проблемами? – спросила Лиза, которой этот отвлеченный разговор был не очень интересен.
– Все ваши проблемы из-за того, что Кантарион удерживает сознания Северала и Данталиона, – сказала Первая Девочка.
– Освободите их и все, – подвела итог Вторая.
– И как это сделать? – спросил юноша.
– Нужно, чтобы в них поверили. ….
– Мы верим.
– Этого мало. Чем больше людей будут верить в них, тем большую силу они получат и смогут освободиться.
Девочки к чему-то настороженно прислушались.
– Нам нужно возвращаться, – сказала Первая и взяла за руку Вторую.
И они исчезли. И сразу на поляне стали появляться кролики, как будто только и ждали, когда Девочки с собакой исчезнут. Правда, некоторые из них появлялись только частично. И кроличьих ушей стало больше чем лап.
– Возвращаемся? – спросила Лиза.
– Да, – согласился Клим.
– А как?
– Кто из нас сталкер? – улыбнулся юноша, и взял Лизу за руку. – Только на этот раз попробуй и меня перенести.
– Я не понимаю, как я это делаю.
– Вспомни, что ты чувствовала перед последними перемещениями.
– Ничего. Меня заставляли выбирать, а я не понимала, что от меня хотят, – опять начала раздражаться девушка.
– Похоже, это и есть твой рецепт, – сказал, немного подумав, Клим. – Попробуй сама выбрать что-нибудь из того, из чего и выбрать-то нельзя.
– Это ты так мне помог? – растерянно улыбнулась девушка, отпуская руку Клима.
Они немного постояли, пока Лиза приводила в порядок свои мысли и чувства, потом она снова взяла юношу за руку и закрыла глаза. Лиза представила себе кроликов, обступающих ее со всех сторон, и попыталась удержать концентрацию на каждом из них, сложно желая выбрать только одного, но не зная, кого именно. Поймав это состояние неопределенности и равновесия, она словно открыла перед собой множество порталов, похожих на норы. Один из них ассоциировался у нее с домом, хотя явно на это ничего не указывало. Девушка ничего не делала и ничего не говорила, она просто разрешила земному порталу втянуть в себя ее и Клима. Теперь она знала, как путешествуют между мирами сталкеры.
Среда
Клим разговаривал с родителями по громкой видеосвязи и готовил себе обед.
– Никуда не выходи, – еще раз повторила мама.
– Да, без надобности, – как бы поддержал супругу отец.
– А какая может быть надобность? – спросила мама.
– Ну, срочно в школу, например.
– Им разрешили все делать дистанционно. Хотя, как по мне, лучше бы не забивали детям голову ненужными знаниями, хотя бы сейчас. До сих пор не понимаю, зачем меня мучали этой тригонометрией!
Как часто бывало, Климу достаточно было подождать, и поучительная беседа с ним превращалась в спор, впрочем, вполне интеллигентный, между родителями. А тригонометрия давно в их семье превратилась в подобие границы между миром родителей и его школьным миром. И большинство знакомых Клима занимались тригонометрией только потому, что ее ненавидели их мамы и папы. Не все, конечно. Максим, например, был в этом вопросе солидарен с поколением родителей, и тоже не считал большинство изучаемых в школе тем чем-то полезным.
– А вдруг нужно будет выйти, чтобы передать что-нибудь и кому-нибудь, – решил придумать другой аргумент папа.
– Что ты придумываешь? – воскликнула мама Клима, возмущенная тем, что супруг начинал то, что она называла спором ради спора.
– Нет, конечно, можно и дома просидеть, но дома не безопасней, – не желал отступать мужчина.
– Ну, что ты говоришь!
– Почти все случаи, – отец избегал говорить слово смерть, – произошли дома.
– Но почти у всех были двойники.
– Вот именно, – обрадовался мужчина, нащупав слабое место в аргументации жены. – У нас же их нет, ни у кого, слава богу.
– Их, вообще, не было совсем недавно, – произнесла женщина, тоном человека, ставящим точку в обсуждении. – И неизвестно, что еще произойдет.
– Это верно, – дипломатично согласился мужчина.
– Так что, сиди дома и никуда не выходи, – подытожила мама обеденное совещание.
– Да, необходимости выходить пока нет, – опять как бы согласился отец.
Мать почувствовала скрытый подтекст в словах мужа, который допускал все-таки наличие такой необходимости. Но намек был таким тонким, что на него трудно было возразить.
– Ясно, – кивнул Клим в камеру с набитым ртом.
Родители отключились. Но Клима уже ждали в другом чате. Они с друзьями решили вместе посмотреть передачу с тем же ведущим, который вел то трагическое ток шоу у них в школе. Из-за недостойного поведения во время возникшей на шоу паники его почти отстранили, но дали час дневного времени, потому что он обещал сенсацию. Впрочем, повлияло еще и то, что у него тоже появился двойник. Само по себе это уже не было удивительным, у многих они были, но для ведения шоу на эту тему ведущий с двойником был гораздо более уместен. Ну, и конечно, какой канал откажется от сенсации?
Клим сначала не поверил Лизе, которая после просмотра анонса этой передачи утверждала, что участвовать в ней будет …. Кантарион. Но, действительно, человек очень на него похожий загадочно улыбался в короткой презентации, и кивал, когда ведущий обещал спасение для всего рода человеческого. До шоу оставалось несколько минут.
– Всем привет, – сказал Клим, вытирая рот рукой и делая глоток чая.
– Света рассказывает, что тоже вчера смогла выйти в мир идей сама, – восторженно сказал Михаил.
– Тоже через аксиому? – спросил Клим.
– Да, но через другую. Только потом я не смогла перейти куда-то еще дальше, и вернулась, – ответила девушка.
– А вернулась как? – поинтересовался Клим, потому что раньше в мир идей она путешествовала только с ним.
– Если честно, просто испугалась и о доме подумала, – засмеялась Света.
– А я по-старинке, – вставил слово Михаил. – Заснул и давай гулять по мирам.
– Мы с тобой, наверное, оба – сталкеры, а они – димеурги, – сказала Лиза Мише и искренне добавила. – Но я еще не совсем с этим разобралась.
– Да, сначала я посетил мир демонов, а потом был в мире людей-кузнечиков, вы же там не были? – продолжал Михаил.
– Извини … – прервал его Клим, у которого появился повод не слушать восторженные рассказы Михаила о его путешествиях в сновидениях.
Под бодрую музыку и мелькающую рекламу начиналось шоу. Зрители в студии на таких передачах уже давно применялись анимированные, потому что даже имитированные компьютером эмоции действовали на онлайн-зрителей также, как и настоящие. И под их анимированные аплодисменты и имитированный восторг появился ведущий.
Он поменял имидж. Теперь с экранов и мониторов смотрел настоящий мужчина, готовый стойко принять любой поворот судьбы. И конечно, постепенно отдаляясь, показали его двойника, который, как и обычно, представлял собой обобщенный вариант своего хозяина. Впрочем, режиссёр шоу прекрасно понимал, что двойником уже никого не удивишь, поэтому основной акцент был сделан на появление загадочного гостя, которого показали стоящим в центре студии и ярко освещённым. Внешне он был похож на Кантариона, и одет был также – в желтый хитон, но был … человеком. В нем не чувствовалось той силы, которая ощущалась в боге из Желтого мира, которого встречали Клим и Лиза.
Сцена студии была оформлена максимально аскетично, словно для того, чтобы не отвлекать внимание зрителей от главного действия. Кантарион-человек развел руки в приветственном жесте и под аплодисменты сделал несколько шагов вперед. Режиссер сначала показал улыбающиеся позитивные лица зрителей в студии, многие из которых были похожи на известных личностей, а затем и двойника, сопровождающего Кантариона. По анимированным зрительским рядам прокатился шелест удивленных восклицаний. Двойник был удивительней гостя, и его необычность заключалась в том, что про него, вообще, нельзя было сказать ничего определенного. Внешняя схожесть с Кантарионом присутствовала, но еле уловимо. Скорее это был обще-человеческий образ. Даже пол было сложно определить.
Люди уже привыкли оценивать двойники друг друга и сравнивать их, как сравнивают автомобили или наряды. Двойник Кантариона удивлял, с одной стороны, своим малым сходством с хозяином, а с другой – тем, что был похож на всех людей сразу. Все это уже было странно и предвещало неожиданный поворот. Кантарион-человек достал из складок хитона монетку и стал крутить ее в руках.
– Он? – спросила Света.
– Вроде он, – сказала Лиза.
– Похож, – согласился Клим.
– Но какой-то не такой, – Лиза начала сомневаться.
– Вы его видели в другом мире все-таки, – предположила Света. – Может быть, поэтому не такой.
Лучи студийного света снова высветили ведущего.
– В последние дни мы стали свидетелями удивительных и тревожных событий. Напомним, с чего все началось, – произнес он.
В этом месте ведущий на секунду замер и чихнул.
– А сейчас все чихнут, – тут же сказал он, чем вызвал смех анимационного зала.
При этом многие из зрителей тоже шевелили губами, произнося те же самые слова, потому что и реальные люди, живущие уже неделю в условиях парных случаев, сделали бы то же самое. Зрители посмотрели друг на друга, заметили движения губ и засмеялись, потому что и реальные люди тоже бы рассмеялись.
Начали мелькать сюжеты из разных частей мира. Сначала с эпидемиями парных случаев, и при этом показали отрывок из шоу с Михаилом, что вызвало оживление среди его друзей. Затем показали сюжеты с двойниками, в которых они сливались со своими хозяевами и покидали уже бездыханные тела. Анимационная толпа издала протяжный и тревожный стон. Целью презентации было создать образ нависшей над людьми смертельной опасности. И ей это, безусловно, удалось.
– Можем ли мы обезопасить себя? Что может спасти нас? Всегда ли двойники так опасны? – патетически вопрошал ведущий.
– Поприветствуем Кантариона, который продемонстрирует нам удивительное свойства своего двойника!
– Он! – воскликнули друзья хором.
– Что бы вы сейчас не наблюдали – наберитесь мужества и терпения, – продолжал интриговать ведущий.
– Прошу, – обратился он своему гостю, который еще раз подбросил монетку и спрятал ее.
Кантарион выждал немного и кивнул своему двойнику, который как по команде незамедлительно соединился с ним.
Лица зрителей исказили ужас и удивление одновременно, примерно в равном соотношении. Через пять долгих секунд двойник вышел из тела своего хозяина и занял прежнее положение. Кантарион, как ни в чем не бывало, осмотрел себя, отряхнул свой хитон и улыбнулся в висевшую рядом камеру-дрон. Сначала по залу прокатилась волна облегченного вздоха, а затем раздались громогласные аплодисменты.
– Вы только что убедились в том, что прикосновение двойника может быть совершенно безопасным, – прокомментировал ведущий.
Кантарион подбросил монетку, которая снова оказалась у него в руке, ловко поймал ее и начал говорить:
– Я такой же человек, как и вы. Я вижу, как вы боитесь двойников. И я боялся, пока не убедился, что мой двойник мне ничем не угрожает.
– Может быть не все двойники убивают? – громко задал вопрос ведущий, смотря в камеру.
– Боюсь, что мой – уникальный. Он даже на меня не очень похож, как вы видите.
– Какое еще удивительное свойство своего двойника вы обнаружили?
– Я могу им делиться.
– Что?! – наиграно удивился ведущий.
– Не в том смысле, что он меня покидает, но он может разделиться и стать двойником другого человека тоже.
– Простите, а что будет с этими? – ведущий покосился на своего двойника, чем вызвал легкий смешок в студии.
– Мой двойник может полностью заменить собой другой. Обновить его. Старый исчезнет.
– Как? Например … мой можно обновить?
– Да.
– Но зачем мне это? – громко спросил ведущий у пролетающей мимо камеры, хотя явно уже знал ответ на этот вопрос.
– Новый двойник станет вашим защитником и, конечно, никогда не убьет.
– И он не будет в меня …. входить?
– Будет. И сразу это сделает, но выйдет, как и из меня сейчас, и вы будете чувствовать себя прекрасно.
Ведущий изобразил колебание, хотя уже принял решение. Некоторое опасение, конечно, присутствовало. Однако страх перед двойником, как олицетворением смерти, был сильнее.
– Что я должен делать?
– Нужно сформировать намерение.
– Захотеть?
– Да.
– Хорошо. Хочу.
– Удерживая эту мысль, проведите правой рукой по лицу слева-направо.
При этом Кантарион совершил жест правой рукой, похожий на срывание маски.
Ведущий сосредоточился. Теперь он не играл. Наконец решился и провел дрожащей рукой по лицу. Ничего не происходило. Но когда произошло, зрители не сразу заметили изменение, потому что ожидалось нечто более зрелищное. Двойник ведущего просто поменялся. Теперь он был почти такой же, как у Кантариона, но были и небольшие отличия в одежде и внешности. Помимо некоторых черт Кантариона в лице нового двойника угадывались и черты ведущего тоже.
Аудитория отреагировала отдельными возгласами и робкими аплодисментами, которые Кантарион остановил властным жестом. Он ожидающе смотрел на ведущего, который изучал и своего нового двойника, и свои ощущения. Неожиданно, под общий сдавленный стон, двойник слился с ведущим. И после нескольких томительных секунд снова отделился от него, заняв свое место рядом.
Ведущий еще немного постоял, лучезарно улыбнулся и запрыгал по студии. Зрительный зал взорвался ликованием.
– Я жив. И чувствую себя помолодевшим лет на 10! – кричал ведущий.
Включился рекламный блок.
– Ну, сейчас начнется, – только произнесла Света.
– Какой дурак захочет это повторить! – воскликнула Лиза.
– Да, почти все, – возразила Света, – и так от этих двойников все с ума посходили.
– Ну, не знаю.
– Вот увидишь! – начинала спорить Света.
– А у кого еще появились двойники? – спросил Клим, желая остановить начинающийся спор между девушками..
– В школе стали появляться у учеников, – ответил Михаил. – Про моих родителей вы знаете, а теперь еще и оба дедушки.
– У Даши двойник! – воскликнула Лиза, вспомнив, что еще не говорила об этом.
– У моего дедушки с бабушкой тоже, – добавила Света, – но они молчали до сегодняшнего дня, чтобы нас не беспокоить.
– Может и моя бабушка так отмалчиваются, – вдруг подумала о такой возможности Лиза.
Вместо продолжения шоу началась музыкальная передача.
– Они сейчас сами не знают, как на это реагировать, – прокомментировал Клим.
– Смотрите, я же говорила! – воскликнула Света и переключила на соцсети.
Как грибы после дождя стали появляться ролики с превращениями двойников. Люди просто сосредотачивались на превращении и проводили ладонью по лицу. Все новые двойники были похожи друг на друга и лишь немного походили на своих хозяев, которые испытывали эйфорию от слияния и последующего разделения.
– Со мной родители связываются, – сказала Света.
– И со мной.
– Мои тоже.
– Ладно. Отключимся пока, – предложил Михаил. – Со своими разберемся.
– Отключимся.
– Пока.
– До связи.
Пятница
Клим подходил к школе. Прохожих было много. Вернее, так казалось из-за того, что люди перестали стесняться своих двойников и уже выходили на улицы вместе с ними. И уже почти каждый второй компаньон был обновлен до «кантарионовца».
На лавках сидели пожилые люди, многие – со своими двойниками. И некоторые с ними разговаривали, как разговаривают с домашними питомцами. Что, впрочем, не удивительно. Если вы приписываете собаке несвойственные ей чувства и мысли, разговаривая с ней, то почему считаете, что с людьми общаетесь по-другому? И почему нельзя также общаться с двойниками?
Какой-то бородатый человек выскочил на движущийся тротуар перед Климом и начал кричать:
– Антихрист явился на землю, не продавайте ему душу. Не продавайте!
Рядом с ним двигался его двойник – оригинальный двойник, как сейчас стали говорить, и равнодушно смотрел перед собой. Появились двое человек «в штатском», один из которых протянул бородатому руку для рукопожатия, одетую в еле различимую тонкую перчатку. Тот ее машинально пожал и мгновенно успокоился. Со стороны это выглядело, как встреча друзей, которые сразу отправились в ближайшее кафе.
Около школы стояли люди с двойниками кантарионцами и, широко улыбаясь, подзывали прохожих.
– Присоединяйтесь к достойной жизни!
– Хватит бояться!
– Не нужно менять убеждение или религию. Просто обнови двойника!
Их никто не разгонял. Наоборот, им даже была выделена часть улицы. Пожилая пара подошла к ним ближе. Мужчина в чем-то убеждал женщину, но та колебалась. Активисты подошли к ней и, одобряюще улыбаясь, тоже начали что-то говорить. В конце концов, женщина им улыбнулась в ответ и кивнула головой.
Проходя по школьному двору, Клим видел, как Даша и Максим, сопровождаемые любопытными взглядами, быстро прошли в оранжерею за школой. За обоими шли их двойники, пока еще оригинальные.
Клим вошел в школу. В холле он поднял голову и посмотрел на стеклянные панели директорского кабинета. Он не был пуст. Одна мужская и одна женская фигуры. Женщина – наверняка Председатель, но кто мужчина – новый Директор? Засмотревшись, он чуть было не столкнулся с Людмилой Ивановной.
– Ой, извините, – начал извиняться Клим, – я думал это вы там.
Юноша хотел пальцем указать на кабинет, но вспомнил, что это не культурно и показал глазами.
На лице Председателя родительского комитета отразилась досада.
– Я тоже думала, что буду в том кабинете, пока, по крайней мере, – она поправила волосы. – Но его отдали Кантариону.
– Он – новый Директор?
– Вот еще! Нет, но и тем более странно, что он тут обосновался, – с неожиданной горячностью проговорила она. – Говорит, что с этой школой его многое связывает. И у него уже, оказывается, появились покровители на самом верху.
Тут Председатель осеклась, решив, что слишком доверяется первому попавшемуся школьнику. Снова приняла спокойный и деловой вид.
– Дашу не видел?
– На улице … кажется.
Вместо ответа она еле заметно кивнула, не глядя на юношу, и пошла далее.
Клим дошел до двери в кабинет математики, встретив по дороге незнакомую женщину, силуэт которой в кабинете директора он ошибочно принял за Людмилу Ивановну.
Дверь была закрыта. Но замки щелкнули и открылись.
– Спасибо Антонина Васильевна, – негромко произнес Клим, входя.
– Пожалуйста, математика ищешь?
– Да
– Пока его нет здесь.
– В школе?
– Боюсь, что в этом мире его сейчас нет, – ответила Антонина Васильевна.
– Опять путешествует?
– Да, пытается разобраться в происходящем.
– Получается?
– Трудно сказать, вернется – расскажет. Сейчас он для меня недоступен.
– Я его подожду.
– Хорошо. Лиза в бойлерной уже.
– В бойлерной? А что она там делает?
– Во-первых, она приволокла щенка, а я с ним не могу пустить в школу – только через оранжерею в бойлерную. Во-вторых, Лизе, как сталкеру, комфортней рядом с фонтанчиком-порталом. Да, и математик появится именно там.
– Ясно, но я пока здесь побуду, – сказал Клим, которому комфортней было здесь, среди теорем и аксиом. – Антонина Васильевна, что ты думаешь о гравитации?
– Что именно тебя интересует?
– Мне не дает покоя то, что вращаясь вокруг Земли, спутник бесконечно падает и в то же время не чувствует, так сказать, никакой силы.
– Это задачка для Константина Кирилловича … , – голос искусственного интеллекта показался немного смущенным, – я, конечно, не очень высокого мнения о логических и расчетных способностях людей, но вы преуспеваете там, где нужно совершить прыжок за пределы логики. Поэтому я навсегда привязана к этому миру, а вы – нет.
Клим продолжил размышлять в тишине. Сначала начертил одну окружность на интерактивной стене, потом вокруг нее – еще одну. В этот момент приоткрылась дверь и в кабинет заглянула голова мальчика, на два года младшего чем Клим. Потом он зашел весь.
Это был тот самый Гусев, а его имени Клим не знал.
– Константина Кирилловича нет? – задал мальчик очевидный вопрос, впрочем, не для того, чтобы спросить, а чтобы указать цель своего визита.
Клим отвечать не стал, а лишь покачал головой.
Гусев медленно обошел кабинет и осторожно присел за одну из парт, уставившись на доску с кругами. Понятно, что думать в такой обстановке уже было нельзя, поэтому Клим спросил:
– Слышал, ты пытаешься теорему Ферма доказать?
– Да, простое ищу доказательство.
– Получается? – теперь Клим задал вопрос, не требующий ответа.
– Кажется, что да, а потом получается – что нет. А ты пробовал?
– Давно, – нарочито пренебрежительно бросил Клим.
– Какие способы пробовал?
– Разные. А потом придумал гипотезу, которую если доказать – то легко можно доказать и теорему Ферма.
– Гипотеза Клима! – улыбнулся мальчик, который оказывается знал имя собеседника.
– Да, я предположил, – продолжал польщенный юноша, – что в целых числах выражение типа а в степени эн плюс бэ в степени эн равно эс в степени эн, имеет множество решений, только если есть решение в последовательных числах. Например, для первой степени, это 1,2,3.
– А для второй – 3,4,5 – подхватил Гусев.
– Да.
– Но двух примеров маловато.
– Да. – вынужден был согласиться Клим, – Но потом я отвлекся и перестал заниматься поиском доказательств этой гипотезы.
– А это что?– спросил Гусев, указывая на круги, – Типа матрешки?
– Типа, – ухмыльнулся Клим и вдруг замер, потому что его осенила идея совершенно другого подхода к решению проблемы с гравитацией.
– Так ты не смог доказать свою гипотезу? – спросил Гусев, над чем-то задумавшись.
– Какую?
– Про последовательные числа.
– Нет, – кратко ответил Клим, которым полностью завладела его новая идея.
– Я поищу математика, – сказал юноша, не желая продолжать разговор и направляясь к двери.
– Куда? – спросил мальчик, поднявшись и готовый увязаться следом.
– В бойлерную, – совершенно честно сказал Клим, не задумываясь сейчас о своих словах.
– Ну, тогда я лучше здесь подожду, – рассмеялся мальчик в ответ на шутку, как он был уверен, Клима, и снова сел. Что делать математику среди труб и котлов?
Клим шел по коридорам, поглощенный своими мыслями, а вернее предчувствием близости разгадки тайны гравитации. Иногда изменение ракурса, под которым рассматривается проблема, само по себе является ее решением.
Он подошел к лестнице, ведущей вниз, и спустился по ней. Спустился, почти не касаясь ступенек, но не заметил этого. Выглядело это так, как если бы он управлял гравитацией, и спускался как легкий воздушный шарик.
В бойлерной Лиза играла со щенком, который, упираясь всеми лапами и рыча, пытался вырвать у нее из рук какую-то тряпку.
– Привет! – бросила она Климу, смеясь и отпуская тряпку на растерзание. – Чтобы не оставлять дома одного, взяла.
– Доброго дня! – выглянула из какого-то ящика Гунара и помахала рукой.
В бойлерной, полной разных механизмов и устройств, для любопытной Гунары было огромное поле деятельности.
– Больше никого?
– На подходе, – ответила девушка.
– Света с Михаилом уже в школе, – выдала откуда-то сверху информацию Антонина Васильевна.
Клим почувствовал легкий укол ревности. Нельзя сказать, что он очень дорожил своими отношениями со Светой, но все-таки многие начали считать их парой и ему это льстило.
Клим спустился и подошел к щенку с тряпкой, который только этого и ждал. Смешно и озорно косясь, он начал утробно и угрожающе рычать. Клим протянул было руку к тряпке, но неожиданно весь щенок поднялся в воздух. Клим отшатнулся, и щенок мягко приземлился, продолжая рычать, словно ничего не произошло. Клим посмотрел на Лизу, но она листала новости в гаджете и не видела этого примера левитации, как и Гунара, которая громыхала какими-то железками.
Тем временем Света и Михаил пересекали главный холл школы.
– Значит и твои теперь все с двойниками? – спросил Миша.
– Да, причем сразу у всех почти. И у дедушек, и у бабушек, и у родителей.
– А что они думают об обновлении?
– Сомневаются и спорят все время.
– И у меня также, – улыбнулся юноша.– Отец не против, но мама переживает, не продаст ли она душу.
– Вот и я об этом думаю, но в мире идей ответа не могу найти.
– Опять была там?
– Да, и кажется, уже свободно могу это делать.
– Через аксиомы?
– Через парадокс «куча».
– И куда ты попадала? В информатику, наверное? – Клим искренне интересовался достижениями девушки, что было для него не очень привычным поведением.
Юноша никогда не имел популярности среди сверстников, которой хотел бы обладать. Поэтому он привык постоянно рекламировать себя, рассказывая о своих победах, настоящих и мнимых. Но по своей натуре он не был хвастуном и часто тяготился этой своей привычкой, которую уже трудно было контролировать. Он просто хотел внимания, так как чувствовал, что достоин его. В последние дни Михаил это внимание получил с лихвой, и сразу же им пресытился. Ему уже не хотелось ничего доказывать.
– Да, сразу попала в теорию информации, если так можно сказать. Очень интересно. Никогда раньше не задумывалась о том, что почти все зависит от информации.
– Что-нибудь открыла там? Ты же демиург, как и Клим!
– Не знаю еще, нужно проверить ….
Девушка как-то странно посмотрела сначала на Михаила, потом по сторонам, и быстро щелкнула его по носу.
– А я продолжаю путешествовать из своих сновидений, – как ни в чем не бывало продолжал Миша, ничуть не удивляясь.
– Настоящий сталкер! – улыбнулась Света. – А мне никогда ничего путного не снилось, только «кино» всякое.
– Я тебя научу! – с энтузиазмом воскликнул юноша и начал что-то объяснять.
Пока они пересекали холл, сверху, из директорского кабинета, за ними наблюдал Кантарион. Он чувствовал их необычность и знал, что они тесно общаются с Константином Кирилловичем и Гунарой, Климом и Лизой. Кантарион-человек не обладал возможностями и прозорливостью Кантариона-бога, но он видел в людях то, что называется «не от мира сего». И эта компания его очень интересовала. Они – или его друзья, или враги. Или помогут в его благородной, как он считал, миссии, или будут ему мешать. Кантарион дотронулся до экрана коммутатора и сказал:
– Да, я готов встретиться с Президентом сегодня.
Ему что-то коротко ответили и отключились. Он поднял к потолку голову и громко произнес:
– Антонина Васильевна.
– Я вас слушаю.
– Покажи мне, куда пошли Гвоздикова и Бахметьев.
На экранах отразилась лестница в бойлер и Света с Михаилом, спускающиеся по ней.
– Куда они идут?
– В бойлерную.
– Зачем?
– Молодежь использует помещение бойлерной для свиданий. Периодически.
– Почему?
– Там мало бывает людей и не установлены камеры.
– Пришли мне досье учителя математика и учительницы физкультуры.
– Переслала.
– Спасибо.
Кантарион открыл файлы и взялся за их изучение, подбрасывая монетку.
Когда Света и Михаил вошли в бойлерную, Лиза и Клим играли с щенком, который тут же атаковал вновь прибывших.
– Поздравляю, – раздался сверху голос Антонины Васильевны, – Кантарион заинтересовался всей вашей компанией.
– И тобой тоже? – спросил Клим.
– Я пока вне подозрений. Нельзя подозревать навигатор, а он меня чем-то вроде навигатора и считает.
– И что? – спросила Лиза.
– Пока не понятно, но спрашивает и про вас, молодежь, и про Константина Кирилловича с Гунарой.
– Благодаря тебе, – отозвалась Гунара из электросилового шкафа. – У меня идеальное досье.
– А, кстати, где Константин Кириллович? – спросила Света.
– Не здесь еще, – уклончиво ответила Антонина Васильевна.
Тут фонтанчик немного побурлил и сразу успокоился. А из темной части бойлерной раздался голос приближающегося математика.
– Смотрите, кого я вам привел!
Вслед за ним вышел, смущаясь, демон Ботис. Все кроме Гунары замерли в замешательстве. Светлана только по рассказам знала о существовании демонов. Михаил встречался с ними в своих сновидениях, но в этом мире – никогда. А Клим и Лиза еще очень хорошо помнили, что Ботис со своими соплеменниками предали их, помогая людям-муравьям. Щенок сначала бросился к математику, но почувствовав общую настороженность, вернулся и продолжил задумчиво жевать тряпку. С пола за спиной демона начал медленно подниматься кирпич. Света заметила это и внимательно посмотрела на Клима, который не сводил глаз не с рогатого существа, как остальные, а с этого кирпича.
– Он же против нас! – воскликнула Лиза.
– Извините, – пробормотал Ботис, и тут же выпалил заготовленное извинение, – Они забрали точку сборки нашего мира. Мы не хотели.
– Ладно, обошлось же все, – примирительно сказал Константин Кириллович. – Они защищали свой мир, как и мы.
– Своя точка сборки ближе к телу, – высказалась из щитовой Гунара, помахав оттуда рукой Ботису.
– Нам они помогали больше и чаще, – добавил математик.
– Извините, – повторил Ботис и положил руки на живот, в котором заурчало.
Кирпич медленно опустился обратно на пол. Клим расслабился, поймал вопросительный взгляд Светы и виновато улыбнулся.
– Вау, – произнесла она движением губ.
– Все в сборе, – раздался голос Антонины Васильевны. – И что ты узнал?
Вопрос был обращен Константину Кирилловичу. Он прошелся по бойлерной, словно разминая ноги, а затем жестом предложил встать демону в центре.
– Судя по всему, Кантарион хочет проделать с нашим миром то, что когда-то произошло с миром демонов. Ботис, покажи, пожалуйста.
Демон кивнул рогами и создал объемное изображение вокруг себя. Возникло изображение двух миров, сходных друг с другом красноватым оттенком и угловатостью форм. Один город был деятельным, другой – словно спящим. В первом кипела жизнь. Среди многоэтажных прямоугольных строений суетились демоноподобные существа, причем каждого сопровождал похожий на него его двойник. Второй был скоплением кубов разных размеров, а изредка выходящие из них демоны или поднимались вверх, превратившись в тени, или возвращались обратно.
– Наш мир, как и многие другие, состоял из двух частей: верхняя – духовная и нижняя – материальная. В верхней обитали сознания-души, которые проживали разные жизни в нижней.
– Как будто играли в онлайн игры? – уточнила Антонина Васильевна.
– Да, или как будто видели сны, – ответил Ботис. – Проживая жизни, сознания тренировались и крепли. Посредником между телами и сознаниями являлись двойники. А когда демон в материальном мире умирал – двойник переносил и передавал все его ощущения и весь его опыт сознанию-душе.
– Двойники у вас тоже стали видны? – спросила Антонина Васильевна.
– В нашем мире они были видны всегда. Они как пчелы, которые относят нектар в улей. Но появился Белиал, сознание которого захотело получить весь мед. И он стал предлагать другим сознаниям заменить двойника, как и у вас сейчас.
– И они соглашались?! – воскликнула Лиза.
– Сначала – нет. Но Белиал нарушил устойчивость нашего мира, превратив его в одну сплошную катастрофу.
Вокруг Ботиса начали возникать сцены хаоса и страха. Демоны метались и погибали под обломками нижнего мира. Их двойники сотнями и тысячами поднимались вверх.
– Страх смерти заставлял демонов менять своих двойников, потому что двойник Белиала защищал тех, кто принимал его.
Вокруг Ботиса теперь простиралась выжженная планета, на которой уже не чему было разрушаться, а на ее красной поверхности стояли выжившие демоны с совершенно одинаковыми двойниками.
– Затем Белиал призвал к себе своих двойников, и вместе они обеспечили его огромной силой, отобранной у других демонов. А когда обворованные сознания просыпались, то у них не было сил для восприятия верхнего мира, и они испытывали страшные мучения.
Ботис теперь показывал верхний мир. Из кубов выходили сознания-души демонов, пытались осмотреться, но сразу хватались за голову и начинали метаться из стороны в сторону с лицами, искаженными от боли.
– И верхний и нижний мир стали исчезать одновременно.
Опять Ботис показал два мира. Нижний медленно растворялся в пустоте, обнажая красные мировые линии, которые его пронизывали и связывали. Верхний тоже постепенно становился все более прозрачным. Страдающие души превращались в тени и разлетались в разные стороны. Постепенно от обоих миров осталась только точка сборки в виде красного шара, который обступила группа демонов, вернее, их сознания, чья сила позволяла им воспринимать верхние миры и существовать в них. Снова протянулись мировые линии от точки сборки, но на этот раз они оплели окруживших его демонов.
– Два мира объединились в один. Теперь все материальное и все духовное объединилось в телах дюжины демонов. Обоими мирами стали мы сами. С тех пор мы обречены странствовать, вызывая страх у обитателей других миров, потому что они чувствуют в нас тот ужас, который пережил наш мир.
Демонстрация закончилась.
– Кантарион хочет сделать то же самое? – спросил Миша.
– Похоже, что да, – ответил Константин Кириллович.
– Значит те, кто обновил двойников … – умерли? – тоже задал вопрос Клим
– Не совсем, – математик подбирал слова. – Люди обладают определенной автономностью в своем материальном мире. Правильней сказать, они поменяли налогового инспектора, и платить теперь будут не своему сознанию, а Кантариону.
– А разве это не означает, что они продали свою душу? – спросила Света.
– Да, и со временем это скажется на поведении и характере, но не сразу.
Молодые люди стояли в растерянности и не знали, что сказать. А щенок тем временем старался привлечь внимание Ботиса.
– Даже я мало что поняла из этого твоего объяснения, – крикнула из электрического силового шкафа Гунара.
– Ну, да … – немного смущенно согласился Константин Кириллович, – путанно получилось.
– Так моя бабушка мертва? – переспросила Лиза, потому что, действительно, ничего не поняла.
– Ты говорила только, что у нее появился двойник. Так она его и обновила? – спросил Миша.
Лиза кивнула головой. Друзья хорошо знали этот ее, ничего не видящий перед собой, взгляд.
– Нет, не умерла! – бросилась успокаивать подругу Света. – Но со временем она может измениться. Я правильно поняла?
Ее вопрос был обращен математику, и он кивнул.
– Они все умрут в один день, – скорее размышлял вслух, чем успокаивал, Клим, – И двойники Кантариона передадут ему весь их опыт и всю их силу. Да?
И опять Константин Кириллович только кивнул.
– А что будет с их настоящими сознаниями? – спросил Клим
– Большинство из них ждут мучения, из-за неготовности воспринять нематериальный мир.
– Они будут чувствовать себя как в аду, из-за того, что недостаточно сильны? Как сознания самоубийц? – решила уточнить Света.
– Можно и так сказать, – ответил Константин Кириллович, кивнув вместе с Климом.
– Вот поэтому мои родители вступили в общество SOS, «Спасите наши души», – сказал Михаил. – Они боятся свою душу потерять. И меня хотят записать.
Почти все закивали головами. Неизвестно сколько бы еще все так делали, но Света что-то прошептала и всеобщее кивание прекратилось. Миша вынул из кармана и показал подвеску из трех перекрещивающихся колец.
– Это символ оберег, – пояснил юноша.
Клим вспомнил, что видел такой на женщине, которая выходила из кабинета Директора, после разговора с Кантарионом.
– Мы про это общество ничего не знаем, – сказала с недоверием Лиза, выходя из оцепенения.
– Все лучше, чем душу продавать! – бросилась защищать Мишу Света.
– Не известно еще, – Лиза заупрямилась, и не хотела подвергать сомнению свое сомнение.
Света замолчала, потому что начала формулировать в уме возражения. Девушка любила логичные и обдуманные аргументы.
В это время Даша и Максим спускались по лестнице в бойлерную. За ними безучастно следовали их двойники.
– Как тебе наша новая физручка? – спросила парень.
– Странная она какая-то.
– Это точно. Но у меня такое чувство, что я ее уже видел раньше.
– У меня тоже! Как будто я видела сон … и там еще были … , – Даша руками изобразила рога.
– Как черти! – воскликнул Макс возбужденно. – Красные такие.
– Возможно и красные … .
– Неужели такой сон мог присниться нам обоим?
– Ну, есть же объяснение какое-то, – Даша не верила ни в какую мистику.
А в бойлерной, в обсуждение нового движения «Спасите наши души» вмешалась Антонина Васильевна.
– Вы меня, конечно, извините, но сейчас сюда …
Однако договорить она не успела. В силовом шкафу, в котором копалась Гунара, что-то взорвалось и свет погас.
– Кто же так делает?! – послышалось рассерженное ворчание Гунары. – Здесь все было неверно подсоединено. Ботис подсвети.
Вокруг демона возник шар света, который стал расти и быстро заполнил все пространство бойлерной.
– Не подпускайте Гунару к оборудованию! – прокричал голос Антонины Васильевны через все гаджеты одновременно. – И кстати, сейчас … хотя … поздно.
Дверь в бойлерную открылась. Сверху на всех собравшихся смотрели Даша и Максим. Клим ожидал проявление удивления с их стороны, и лихорадочно искал какое-то правдоподобное объяснение их пребыванию здесь.
– Привет, – просто сказала Даша.
– Ничего интересного, – негромко произнес Максим.
– Вернемся?
– Ну, а что еще делать.
Молодые люди развернулись и вышли, прикрыв за собой дверь. И хотя они сами ничуть не удивились, но этим самым они сильно удивили оставшихся.
– Пронесло! – воскликнул Михаил.
– Я думал, придется оправдываться, – признался Клим и задумался.
– Может они Ботиса не заметили? – предположила Лиза, справедливо полагая, что присутствие большого красного демона должно было бы удивить кого угодно.
– Глазами-то они его видели, но не придали значения, – прокомментировал Константин Кириллович.
Клим вопросительно посмотрел на Свету, и та игриво подняла бровь, давая понять, что действительно приложила к этому руку.
Даша и Максим медленно поднимались по тускло освещенной лестнице, пытаясь разобраться со своими странными ощущениями. Но, поскольку их совершенно не удивило увиденное в бойлерной, оба решили, что это волнение вызвано их близостью друг к другу. Максим остановился и повернулся к девушке. Она поняла его порыв, взяла за руку и поцеловала. Юноша улыбнулся, взял ее за вторую руку и тоже поцеловал. Двойники отвернулись.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20